Журнал "Вокруг Света" №5  за 1997 год - Вокруг Света

«Человек-статуя», весь словно амальгам-мированный серебром; танцовщица фламенко, яркая, праздничная, хотя и уже забывшая, наверное, что такое ангажемент; бродячий дрессировщик не от мира сего, с маленьким цирком на колесах. Они не просят подаяния (ведь они — каталонцы!), они работают, занимая то место, которое им отвел Рамбла. Одна брошенная монетка — и человек-статуя шевельнется (оказывается, он все замечает!), танцовщица одарит вас улыбкой, исполнив благодарственное па. Только дрессировщик слишком уж занят своим зверинцем: утка, собачка, нечто пушистое на поводке и кто-то скребущийся в глубине зарешеченной повозки. Когда начнется спектакль? Не знают ни зрители, ни дрессировщик-Песеты кидают и в любимый всеми фонтан «Лас Каналетас», вода которого, говорят, навсегда привораживает к Барселоне. На старых монетках, которые еще в ходу, виден строгий профиль каудильо. Он обращен на Восток — в сторону Каталонии. На новых монетках другой профиль — профиль короля. Он смотрит на Запад.

Андрей Нечаев / фото атора

Барселона, Каталония

Загадки, гипотезы, открытия: Когда мадонны плачут

Теплый осенний ветер гнал желтые листья по кривым каменистым улочками Морельи. Городок словно стряхивал с себя накопившуюся за лето жару и дышал полной грудью, вбирая и тонкие ароматы горных лесов, и солоноватый привкус близкого моря. Дома прилепились к самой верхушке горы и жили здесь, кажется, вопреки всяческим физическим законам — сразу в четырех измерениях. Чтобы добраться до церкви, мне потребовалось сначала подняться на самый верх горы, потом почти что съехать до нужного переулка, затем протиснуться в какую-то лазейку и только тогда выйти, спросив три раза у прохожих, к святой Маргарите.

Я спешил на встречу, которой ждал давно.

Возле церкви уже стояли несколько автомобилей и толпился народ. Не без труда отворив тяжелую дубовую дверь, я проскользнул внутрь. После яркого солнечного света глаза долго привыкали к полумраку. Вскоре я уже смог различать людей, а самое главное — каменную скульптуру святой Маргариты в стенной нише.

— Подойдите ближе, отсюда не видно! — раздался тихий голос. Я обернулся. Рядом стоял плотный мужчина в цивильном костюме, с диктофоном и блокнотом.

— Марко Марньери, врач. Собираю сведения о таких вот случаях...

Марко представил меня еще двум исследователям — профессору Джордже Фидельго, священнику, доценту отдела истории христианства в Падуанском университете, и кардиналу Винченцо Фогьоло, секретарю конгрегации по делам верующих. Мадонны — это его хобби.

Вполне естественно, у меня возник вопрос, почему в Испанию устремилось столько иностранцев. Оказалось, решили проверить зарубежные источники. По одной Италии накопилось столько случаев, что не уместились в толстую книгу. Они же, эти эксперты, приезжали сюда лет десять назад, когда исследовали феномен Старика (см. «Странные лики», «ВС» №11/96). И вот — Морелья. Мы решили поговорить после того, как осмотрим Мадонну.

На статую дали чуть больше света, и нашим взорам предстала более чем странная картина.

На дороге к Риму, в семидесяти километрах от Флоренции, высоко на склоне холма перед путешествующим возникает маленький город Ареццо, увенчанный собором. Если вы зайдете внутрь собора суровой готической архитектуры, то обнаружите в массивной боковой стене портал, ведущий в просторную часовню, где над алтарем висит маленький терракотовый барельеф мадонны.

...Все началось 15 февраля 1796 года на небольшом постоялом дворе, который держало братство монахов-кармелитов. Глиняная мадонна, почерневшая от кухонного чада, тогда была вделана в стенку над камином харчевни. Этим вечером хозяйка харчевни — женщина по имени Домитилла — и несколько солдат, пришедших отведать монастырского вина, зажгли перед мадонной свечу и встали на колени помолиться о том, чтобы кончились землетрясения, которые тогда всерьез угрожали городу. После молитвы все уселись перед образом, кто-то поднял глаза и увидел, что лик богоматери неожиданно прояснился и посветлел. Другое видели даже, как открылись и снова закрылись глаза мадонны, в то время как третьи утверждали потом, что из ее глаз текли слезы и вырывались золотистые искорки и вспышки света.

Но это малое чудо было только началом целого ряда событий, чрезвычайно значимых для Ареццо, прокатившихся по всей центральной Италии. Мадонны и распятия, казалось, вступили в некое соревнование, чтобы выяснить, кто из них способен на большее чудо, и свидетелей тому было множество.

Вероятно, самое замечательное в этом роде событие произошло в Сиене. Там люди валили в некую цирюльню поглазеть на старую и грязную картину, изображавшую, как считалось, «горюющую мадонну», которая, по слухам, пускала искры из глаз. Когда наполеоновские солдаты забрали картину и хорошенько ее очистили, то выяснилось, что вместо изображения святой Богородицы там — Клеопатра со змеей на груди...

Мадонна действительно плакала! От зеленоватых глаз ее по матовым щекам шли темные разводы, как от настоящих слез. Что это за жидкость? Как она туда попала? Кто-то из приезжих ученых, вооружившись шприцом, взял несколько капель и выдавил в специальный пузырек для отбора проб — на исследование (обещали сообщить результаты).

— Это происходит уже второй раз за лето, причем никто к ней не подходит ни с какими ампулами, никогда ничего не вставляет, — уверял настоятель церкви. — Завтра сюда съедутся верующие с пол-Испании, повезут больных, калек... На такую высоту!

— Ваше преосвященство, вы признаете это видение истинным? Нет ли у церкви сомнений относительно этого случая? — спрашиваю кардинала.

— Относительно этого — нет, ведь я вижу все своими глазами. А вот сотни других ставлю под сомнение. Особенно где происходит не только слезоотделение.

— А что еще случается?

В средние века было принято собирать капли крови покойников, прославившихся своей святостью. Особенно такой обычай был распространен в Италии. Кровь хранили в пиалах, где она скоро высыхала и превращалась в корку. Но иногда, извлекаемая из склепов разных монастырей и церквей Италии, она ненадолго опять делалась жидкой. Подчас, теряя твердость, кровь пузырилась и выделяла пену. Такое случалось даже с той, что была собрана и затвердела много веков назад.

Это чудо, образно называемое «закипанием крови», происходит и сейчас несколько раз в году в Неаполе, где в местном соборе хранятся две пиалы с кровью святого Януария.

Святой Януарий родился в самом конце III века и был епископом Беневенто. Он странствовал по всей Италии, без устали распространяя слово Божие, чем вызвал гнев Диоклетиана, римского императора и яростного гонителя христиан. Януария схватили в Неаполе в 305 году вместе с несколькими учениками и бросили на растерзание львам в городской амфитеатр. Львы, согласно легенде, не тронули проповедников. Тогда 19 сентября всех христиан согнали на форум близ города Поццуоли и обезглавили. Легенда говорит, что служанка собрала с камня, на котором казнили Януария, две пиалы его крови. Затем они якобы были захоронены вместе с телом святого в катакомбах около Неаполя. В его честь воздвигли алтарь, и пиалы поместили в маленькую урну. Там кровь постепенно затвердела. Но время от времени она чудесным образом делалась жидкой...

Сегодня кровь содержится в часовне, внутри неапольского собора, где ее обыкновенно запирают в особом склепе и постоянно охраняют как светские, так и духовные власти. Сама кровь находится в двух стеклянных чашах, которые заключены в маленький цилиндр, цисту, из серебра и стекла. Эта циста насчитывает несколько веков (точная дата ее изготовления неизвестна) и имеет приблизительно двенадцать сантиметров в диаметре. Циста, в свою очередь, заключена в большую серебряную дароносицу с ручкой. Одна из пиал заметно больше и заполнена кровью на две трети. В другой помещается всего несколько капель вещества, которое явно не обращается в жидкость во время чуда. К сожалению, эти чаши навечно запечатаны замазкой, которая так затвердела, что их нельзя открыть, не разбив цисты. Это делает невозможным химический анализ крови. Была предпринята только одна попытка вынуть пиалы. В 1956 году церковные власти решили вычистить древесную пыль, которая просочилась внутрь цисты, когда реликвию прятали в стружке во время войны, но процедура была отменена, едва стало понятно, что открытие футляра может разрушить саму реликвию.

Но вещество в этих чашах — настоящая кровь! Группа ученых из университета Неаполя осматривала пиалы в 1902 году. Пропустив сквозь стеклянную цисту луч света, они смогли провести спектральный анализ субстанции. Выводы были следующие: в пиалах содержится кровь, хотя не исключено и присутствие каких-то посторонних веществ.